К адвокату Мамаеву С.И. обратилась гражданка И.Г. и пояснила, что является одним из участником строительной компании. Как-то она случайно узнала, что её доля была отчуждена по договору купли-продажи другому участнику того же юридического лица по фамилии и имени А.М. На руках у И.Г. имелась всего лишь ксерокопия этого договора. Однако при этом она утверждала, что сам договор купли-продажи она не подписывала, а подпись от её имени на указанной ксерокопии сфабрикована и выполнена посторонним лицом. По запросу в налоговый орган ей предоставили выписку из единого государственного реестра юридических лиц, в которой отсутствовали сведения о ней как участнике юридического лица. Также до обращения к адвокату И.Г. обратилась к эксперту-почерковеду, который проведя исследованние ксерокопии договора, выдал письменное заключение о том, что вероятнее всего подпись И.Г. поддельная, но при этом указал, что более точное заключение он сможет предоставить после исследования оригинала договора купли-продажи. Один оригинал договора находился у А.М., а второй — в налоговом органе.
Прежде всего до обращения в суд необходимо было достать оригинал договора купли-продажи, где имеется подпись от имени И.Г., чтобы провести исследование у специалиста-почерковеда и получить однозначное заключение о подделке подписи. Участник А.М., купивший долю И.Г. свой оригинал договора конечно же отказался предоставить, так как не заинтересован в проведении такого исследования. Тогда адвокат обратился с ходатайством к налоговому органу, но и там не дали оригинала, пояснив, что предоставят его только по запросу суда.Пришлось обратиться в арбитражный суд с иском о признании сделки недействительной и там после возбуждения производства просить суд об истребовании оригинала договора купли-продажи доли, принадлежавшей И.Г. и вслед за этим назначить почерковедческую экспертизу. Суд истребовал оригинал из налогового органа, но проведение экспертизы поручил некоему ООО «N», что является нарушением норм процессуального законодательства. Как выяснилось в дальнейшем ООО «N» на самом деле вовсе не является экспертным учреждением, а лишь голословно об этом заявило. Цель ООО «N» не оказание качественных услуг в виде проведения экспертиз, а извлечении прибыли любой ценой, что и сказалось впоследствии на решении суда первой инстанции.В соответствии со статьёй 82 АПК РФ: «1. Экспертиза проводится государственными судебными экспертами по поручению руководителя государственного судебно-экспертного учреждения и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями, в соответствии с федеральным законом». А согласно статье 82 АПК РФ при назначении экспертизы суд в соответствующем определении указывает фамилию, имя и отчество эксперта или наименование экспертного учреждения, в котором должна быть проведена экспертиза. Из этих норм видно, что экспертизу может проводить только эксперт, которого назначает либо суд, либо экспертное учреждение, а учитывая, что в соответствии с гражданским законодательством (ч. 3 ст. 50 ГК РФ) учреждение — это может быть только некоммерческая организация, то ООО «N» как коммерческая организация, работающая на получение прибыли, назначено судом незаконно.Адвокат Мамаев С.И. ещё в суде первой инстанции своевременно подал свои возражения по поводу незаконного назначения коммерческой организации для проведения экспертизы. Как будет ниже показано это был удачный ход адвоката.Как впоследствии выяснилось по поручению ООО «N» экспертизу провёл некий гражданин, ранее отстранённый от проведения всех экспертиз по причине алкоголизма. Соответственно такой псевдоэксперт провёл экспертизу некачественно. Вместо того, чтобы сравнить подпись И.Г. с подделкой в исследуемом договоре он сравнил подделку с той же подделкой и таким образом в заключении у него получилось, что договор подписала сама И.Г. Суд первой инстанции на основании такой экспертизы отказал в исковых требованиях, тогда адвокат составил апелляционную жалобу, в которой указал на нарушения закона при назначении экспертизы.Апелляционная инстанция с доводами адвоката согласилась и назначила повторную экспертизу, которая на этот раз была проведена в государственном экспертном учреждении сразу двумя экспертами. Эксперты дали однозначное заключение: подпись на договоре выполнена не гражданкой И.Г., а третьим лицом. Если бы адвокат не подал вовремя ещё в суде первой инстанции свои возражения, то последующие инстанции, включая и апелляционную, расценили бы такое бездействие как согласие с назначением ООО «N» для проведения экспертизы.
Апелляционным постановлением решение суда первой инстанции отменено, исковые требования И.Г. удовлетворены, договор купли-продажи её доли признан недействительным, а сами доли на основании этого решения впоследствии были ей возвращены. И хотя ответчик А.М. оспорил это постановление, но кассационная инстанция апелляционное постановление оставило без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения и в проведении повторной экспертизы было бы отказано.